Солидарность, разделение труда, феминизм и женский вопрос

Автор: Егор Холмогоров в вс, 08/03/2009 - 06:26.

По случаю 8 марта, который был учрежден как праздник международной солидарности трудящихся женщин, автор этих строк счел нелишним предложить вниманию читателей сокращенный вариант одной из глав книги по теории общества, которая пока не опубликована, но, надеюсь, будет опубликована в ближайшее время (ранее вниманию читателя было предложено введение в теорию конфликта).

Эта глава не претендует ни на какие особенные «открытия» в социологии. Напротив, она призвана достаточно простым и незамысловатым языком изложить основы понимания социальных реальностей, в частности - социальной солидарности как основы жизни общества. Большая часть предлагаемого раздела посвящена месте женщины в разделении труда. Ну и, разумеется, и автор и вся редакция РО поздравляют женщин с 8 марта.

Речь пойдет о роли женщин в разделении труда и в системе социальной солидарности.

В западных общественных науках эта тема была поднята в 1970-е годы представителями «феминистской» социологии. Они обрушились с острой критикой на большую часть существовавших в истории человеческих обществ, обвинив их в «сексизме», то есть угнетении женщин мужчинами, социальной сегрегации женщин, их эксплуатации во имя мужских интересов. Феминистки обращали внимание на то, что женщинам не доплачивают, когда они занимают те же должности, что и мужчины, неохотно продвигают по службе, большинство культурных феноменов и социальных сообществ создано мужчинами, и женское присутствие воспринимается как экзотика. В результате давления феминисток в западных обществах были начаты реформы, затронувшие, в том числе, и такую чувствительную сферу как религия - большинство протестантских церквей ввело «женское священство», являющееся с точки зрения христианской догматики нонсенсом. Начался даже феминистский пересмотр текстов Библии, где именование Бога в мужском роде заменено либо средним, либо двойным «Он-Она».

Однако в основе феминистского подхода к обществу лежат не эти экстравагантности, а вопрос о женском домашнем труде, домохозяйстве, которые в течение столетий составляли основную сферу приложения усилий женщины, поле её самореализации. Подсчитано, что в среднем женщина тратит на домашнюю работу 33 часа в неделю, а мужчина 12, женщина растит детей, а мужчина... предполагается, что он не принимает в этом процессе активного участия. «Почему в этом случае женщинам не платят зарплату за домашний труд?» задают вопрос представители феминистской теории, оставляя в стороне вопрос, кто должен платить эту зарплату. Если мужчины, члены семьи, то нормой является совместное пользование доходом, приносимым семье его работой и, в этом смысле, постановка вопроса о «зарплате» неправомерна, она фактически выплачивается. Более того, в большинстве семей по всему миру складывается одна и та же ситуация:

- Ты откуда деньги берешь?
- Жена дает.
- А жена откуда?
- Из тумбочки.
- А в тумбочке они откуда?
- Я кладу...

Однако многие теоретики феминизма предполагают, что «зарплата за домашний труд» женщин должна выплачиваться либо работодателями мужей, либо обществом в целом. Они указывают на то, что в то время как мужчины занимаются продуктивным трудом, создавая новые материальные ценности и услуги, женщины заняты репродуктивным трудом, то есть воспроизводят рабочую силу - как физически, рожая и воспитывая новых людей, так и своей деятельностью в домохозяйстве, поскольку создают условия для восстановления сил работающих мужчин.

Это замечание совершенно справедливо в том смысле, что признает существование действительно равноправных сфер человеческого хозяйства продуктивной и репродуктивной, справедливо и то, что второй сфере уделялось гораздо меньше внимания, поскольку общественная наука и вообще большая часть форм общественного сознания порождены именно в результате развития первой, продуктивной сферы.

Феминистская теория спорна в другом, в попытке «монетизировать», поставить на рыночную основу отношения в репродуктивной сфере хозяйства. Как мы уже отметили, в наиболее архаических обществах разделения этих двух сфер не происходит, и мужчины и женщины занимают свое место в продуктивной сфере, которая должна обеспечить пропитание. Развитие высокоорганизованных форм хозяйствования - сложной охоты, земледелия, скотоводства, затем ремесла, промышленности и торговли, создало продуктивную сферу, требующую значительных затрат физической силы, а по этому показателю женщины не могут и никогда не могли сравниться с мужчинами.

Полноценное вовлечение женщн в продуктивную сферу хозяйства означало бы либо их превращение в неполноценных работников, либо возложение на них изматывающего труда, требовавшего бы от них гораздо большей затраты физических сил. Именно поэтому произошло разделение хозяйства на две сферы, одна из которых поступила в практически безраздельное пользование мужчин, а другая - в столь же безраздельное пользование женщин.

«Мужской» характер большинства человеческих обществ связан именно с тем, что они развивались на основе продуктивной сферы хозяйства, например война, и связанные с нею функции власти, развивалась из охоты, а военные функции, с которыми женщины тем более справиться не могли, в свою очередь, еще более закрепили мужскую роль в обществе. Там, где репродуктивная сфера по тем или иным причинам сохраняла значительное влияние, там значительным было и влияние женщин на иные общественные сферы, например на религиозный культ и даже, в некоторых обществах, на политическую власть, поскольку она соотносилась не с военным предводительством, а с репродуктивной функцией, идеей материнского прародительства.

Но, в целом, основанное на труде, являющемся приложением физической силы, общество развивалось как патриархальное и мужское, что связано отнюдь не с мужским шовинизмом, а с объективным биологическим показателем - мужской силой, к которому достроились и другие показатели - специфические интеллектуальные способности, требующиеся для полноценной работы в продуктивной сфере.

Машинизация производства, рост сферы услуг, то есть форм хозяйствования, не требующих существенного приложения физической силы, вбросил женщин в продуктивную сферу, женщины оказались огромным «ресурсом роста» для всех, освоивших новые формы материального и нематериального производства экономик. Фактически, вместо одной «армии труда» появились две. Но это, в свою очередь, поставило под вопрос существование репродуктивной сферы хозяйства на прежних основаниях, на женщин свалилась двойная работа, та, которая возложена на них тысячелетней традицией и та, которой требует от них общество сегодня - она, конечно, частично компенсируется современной техникой - холодильниками, посудомоечными машинами, газом, светом и водопроводом, но эта компенсация явно недостаточна.

В этом смысле, несмотря на нелепость форм, которые принимает подчас западный феминизм, он ставит действительно серьезные вопросы, от которых не отмахнуться. Скажем, снижение рождаемости в большинстве индустриальных обществ связано не только с повышенной любовью к комфорту у современных людей, но и с тем банальным фактом, что у работающей женщины нет времени на вынашивание и воспитание десяти или даже пяти детей и редкие исключения только подтверждают правила. Чтобы как-то ограничить негативные последствия втягивания женщин в продуктивную сферу хозяйства и разрушения принципов древнего разделения труда, общество должно либо как-то ограничить женский труд не превращать его в точную копию мужского, либо оказать женщинам реальное содействие в облегчении работы в репродуктивной сфере.

В русском обществе описанные проблемы пока не столь остры, поскольку одновременно с массовым «призывом» женщин в продуктивную сферу, советская система создала для женщин ряд привилегий, которых в тогдашнем западном обществе они были лишены - система яслей и детских садов, продленок в школах, система социального обеспечения, система прачечных, столовых и т.д., не отличавшихся высоким качеством, но все же разгружавших женщин хотя бы частично. При этом женщины были включены в продуктивную сферу на равных правах, по крайней мере формально, и с проблемами недоплаты практически не сталкивались.

Это не могло изменить конечно «мужского» характера советского общества, да никто и не ставил такой цели, но и дискриминации не происходило. Более того, имел место процесс, не наблюдаемый в таком явном виде на Западе - расширение репродуктивной сферы за счет фактического включения в него системы среднего образования, сферы обслуживания, здравоохранения - женщины заняли в этих сферах большую часть рабочих мест. Однако фактическая деиндустриализация и коллапс социальной сферы в 1990-е годы привели к тому, что в России начала воспроизводиться ситуация «двойной работы», которая вызвала феминистский взрыв на Западе, - женщины вынуждены работать, потому что иначе для них невозможно прокормить семью, причем вынуждены идти на низкооплачиваемую работу, поскольку другой нет, и вынуждены полноценно заниматься домом, поскольку система социального обслуживания перестала работать. Это явление является, кстати, и одной из составляющих острейшего демографического кризиса, переживаемого русским обществом.

Чтобы переломить эту ситуацию общество должно либо хотя бы частично отозвать женщин из продуктивной сферы, гарантировав их мужьям достаточный для прокормления семьи заработок, либо вновь «включить» социальную сферу, освободив женщин хотя бы от некоторой части забот.

Сегодня же, к сожалению, происходит прямо противоположное - подчиняясь демагогическим призывам ультралибералов "сбросить балласт" государство и в центре и на местах разрушает социальную сферу. Причем первой под нож идет именно "расширенная репродуктивная сфера", то есть ясли и детсады, поликлиники, школы, библиотеки, женские консультации. Демографические программы, которые начали реализовываться с 2005 году спешат объявить нефтедолларовой блажью.

Не говоря уж об аморальности этих либеральных "рецептов"и их разрушительном влиянии на демографию страны, отметим отдельно не менее разрушительное воздействие сворачивания расширенной репродуктивной сферы на рынок труда.

Поскольку даже "современная" женщина подчинина естественным для человеческой природы биологическим инстинктам и не может отказаться от деторождения и так или иначе все равно включена в домохозяйство, ликвидация поддерживавшей ее социальной сферы приведет к уходу женщины и из продуктивной сферы. Другими словами, либеральные эксперименты еще более сокращают трудовые ресурсы общества, уже подорванные неблагоприятными демографическими процессами.

Рейтинг: Выбор оценкиПлохоНормальноХорошоОтличноВеликолепно

Ваша оценка: Ничего Рейтинг: 4.6 (12 голосов)