Мудрое и несвоевременное

Есть такая формула – «мудрое и своевременное решение».

Бывают решения мудрые и своевременные, бывают – своевременные, но не слишком мудрые, а бывают мудрые, но совсем не своевременные.

Решение суда об условно-досрочном освобождении Юрия Буданова явно относится именно к этой категории.

Трудно не радоваться тому, что офицер, хотя и совершивший действительно тяжкое преступление, но превращенный усилиями чеченской «общественности» в первого среди «козлов отпущения» на которых отыгрывались за всех русских солдат, наконец-то выйдет на свободу, отсидев, к тому же, большую часть срока.

Однако в условиях когда в лагере продолжает томиться Сергей Аракчеев, когда в бегах остается группа Ульмана, освобождение Буданова выглядит странной и не совсем своевременной мерой.

Ведь никто, включая самого Буданова, не спорит с тем, что он совершил преступление, караемое уголовным кодексом.

В то время как группа Ульмана преступления не совершала, однако была облыжно в нем обвинена, а Аракчеев, как доказали два суда присяжных не совершил даже того деяния, которое можно было бы квалифицировать как преступное, он сидит попросту ни за что, за чью-то чужую вину…

При этом в высшей степени сомнительно, что Ульмана и Аракчеева собираются оправдать и их позорные для нашей военной юстиции дела – пересмотреть.

И освобождение «виноватого» Буданова, о котором уже начали забывать, выглядит своеобразной издевкой.

Мол в случае Буданова, за давностью лет, мы уже можем не следовать «воле чеченского народа» (и то неизвестно как обернется – чеченские «омбудсмены» уже включили кричалку, забыв обо всех бесчисленных амнистиях, которые получили те, кто стрелял в наших солдат), а  вот в случаях более близких и актуальных  мы, по прежнему, будем ею руководствоваться….

Конечно, хотелось бы ошибиться, и увидеть как за Будановским пересматриваются и другие, в стократ более позорные дела по Чечне, но вот только боюсь что я не ошибаюсь.

Тогда в чем дело?

Откуда такая неожиданная импровизация именно сегодня?

По крайней мере силовики считали сигнал вполне однозначно – как символ того, что власть намерена отказаться от практики сдавать «своих» на расправу разным общественностям.

А ведь сегодня, в период социальной нестабильности, ощущение прикрытого тыла для силовиков очень важно.

На самом деле в чем-то еще важнее, чем на войне – ведь выступать приходится не против международных террористов и ваххабитов, а против своих соседей.

В этих и без того деморализующих обстоятельствах практика нашей власти сдавать каждого, чью голову потребуют гордые джигиты, сделала силовую вертикаль еще менее надежной.

И вот силовики получают вполне ясный сигнал – сдавать перестаем.

Как они среагируют на этот сигнал?

Наверняка вполне положительно.

Ведь даже Владивостокский омоновец придумал свою нехитрую, но вполне действенную идеологию – про народ который сидит дома и быдло, которое выходит протестовать на улицы.

И вот ведь что обидно – в категорию быдла будут, как всегда, записаны протестующие русские, в то время как чеченским студентам, обещающим акции протеста против освобождения Буданова, наверняка принесут какую-нибудь умилостивительную жертву, причем, опасаюсь, опять человеческую.